Среди многочисленных исследованных мной мемуаров о Великой Отечественной войне, было множество таких, которые оставили после себя немецкие или советские солдаты. Сегодня я бы хотел поделиться с вами воспоминаниями солдата из Румынии.
Главным героем нашей статьи стал Димофте Штефан, который служил в рядах румынской армии. Он не был простым призывником, который оказался на фронте благодаря мобилизации. Он служил в армии, имел офицерское звание, умел воевать. Те события он может оценить не только с точки зрения обычного обывателя, но и как военный профессионал.
Радовались ли вы, когда Германия напала на Советский Союз?
«Никакой радости я не чувствовал. Просто все надеялись, что мы вернём Бессарабию и все другие территории отнятые у нас. Поэтому у нас был большой подъём патриотизма.»
Я склонен верить его словам, поскольку многие страны мотивировали своих солдат на эту войну желанием вернуть земли, необоснованно принадлежащие СССР.
Что изменилось после начала войны?
«Надо сказать, что вначале обеспечение было налажено отлично, и питание было довольно хорошее. Но после начала войны мы почувствовали изменения к худшему. Из меню исчезли некоторые продукты. Хлеб, например, стали давать в основном чёрный, и то он был с картошкой. Но мы не роптали, понимали, что все грузы шли на фронт. Можете себе представить, если война дошла до самой Москвы? Конечно, в основном это происходило силами немецких войск, поскольку наши румынские войска были намного хуже обеспечены и подготовлены.
В общем, мы должны были учиться до лета 1943 года, но после катастрофы под Сталинградом нас решили выпустить уже зимой. В декабре 1942 года я сдал все выпускные экзамены, и по их результатам вошёл в десятку лучших учеников.
Я прибыл в Слатину в конце января 1943 года. В период с сентября 43-го по март 44-го мы занимались подготовкой призывников: проводили стрельбы из огнестрельного оружия, а в лесистых местностях в Валя-Маре и артиллийские стрельбы, в том числе и ночные. »
Доводилось ли вам видеть советских военнопленных?
«Нет. Видел только какие-то здания типа казарм, говорили, что там держат американских пленных. Но их содержали очень хорошо, лучше, чем советских. »
Многие историки подтверждают слова румынского ветерана. Действительно, союзников, оказавшихся в плену Вермахта, содержали значительно лучше. На мой взгляд, причиной тому была расовая политика Германии, которая формировала ненависть к славянам.
Кроме того, советских пленных было значительно больше, и многие из них продолжали проявлять свою стойкость в лагерях. Солдаты союзников вели себя более покорно.
Каким был ваш первый бой?
«Он случился возле Ла Стынка Рошкован. Там советские войска находились на возвышенности и очень сильно нам мешали. Но нам удалось их сбросить вниз. Я помню, что когда мы оказались на позиции, командир нашего 1-го дивизиона капитан Бойкулеску собрал все три артбатареи, и в конце своего выступления сказал: «С Богом – вперёд ребята!»
Этот бой длился три дня и три ночи. В бою принимала участие даже авиация. Я впервые видел, как прилетали немецкие бомбардировщики и в пикировании сбрасывали бомбы. А у русских там прилетел самолёт и сбрасывал парашютистов. »
Испытывали ли вы ненависть к своему противнику?
«Я прямо скажу, у нас к советским солдатам был негатив. Это из-за того, что они забрали у нас Бессарабию и Северную Буковину. На этом основании у нас чувствовался патриотизм, все были настроены активно воевать. Но при этом понимали, что изменить что-то вряд ли сможем. »
Румыния давно держала обиды на русских, которые выплескивались на наших солдат. Многие историки отмечают, что наибольшей жестокостью по отношению к пленным солдатам и мирному населению, отмечались именно венгры и румыны, а совсем не немцы.
Когда вы впервые увидели русских солдат?
«Мы находились на холме, а русские внизу. Причём, они привезли туда штрафной батальон, который получил приказ захватить у нашей дивизии какую-то позицию. И вот в тех боях один русский с пулемётом как-то обошел с фланга, и стал оттуда стрелять из пулемёта. Но один наш сержант, обошёл его и взял в плен. Я видел, как его привели. Обычная форма, на голове пилотка, хотя он был лейтенантом, имел две звёздочки на погонах. Причём по лицу он был похож на одного моего дядю, поэтому, когда я увидел его, то предложил ему кое-что из еды, но он отказался.Вот тогда я впервые увидел русского так близко. Впоследствии, когда мы вместе воевали против немцев, я часто видел русских. Помню, как-то видел русскую дивизию. Они шли с боями и выглядели очень измученными, потрёпанными. Плохо одетые, на ногах у большинства вместо обуви намотаны портянки. Зато были такими боевыми. Когда их спрашивали: «Куда едете?» – «На Берлин!»
Что изменилось, когда Румыния изменила сторону?
«Не стану скрывать, мы возненавидели короля Михая. Потому что считали, что он нас предал и отдал СССР. И я до сих пор считаю, что так оно и было. Надо сказать, что у Румынии была довольно слабая укреплённая линия обороны, но несмотря на это, в 44-м мы остановили советскую армию, и она вынуждена была простоять в обороне четыре месяца. А если бы мы своевременно отошли на вторую линию, то продержались бы очень долго. Более того, Михай предал и уничтожил маршала Антонеску, которого любил весь народ. Ведь он хотел разбить большевиков для того, чтобы вернуть румынские земли и сохранить целостность страны, но ему не дали этого сделать. Михай занял неверную линию и всё провалилось. »
На мой взгляд, в его словах не хватает стратегического мышления. Будучи простым солдатом, он не может мыслить глобально. По факту, румынские войска не оказывали существенного влияния на события Восточного фронта. Я сомневаюсь, что с помощью доблестных румын, Третий Рейх смог бы изменить исход противостояния.
Расскажите про 9-е мая?
«Германия капитулировала еще вечером 8-го мая, но мы в Чехословакии наткнулись на немецкую дивизию, которая никак не хотела сдаваться. И по этой причине мы воевали ещё три дня. Потом эта дивизия всё-таки ушла к американцам, а мы наконец-то закончили воевать. »
Наказывали ли солдат за провинности?
«В принципе можно было, но ни я, ни другие это не применяли. Во всяком случае, я такого не видел. Надо сказать, что у нас офицеры были очень вышколенные и строгие. Все-таки моё поколение обучали ещё по французской и немецкой системе, только после войны перешли на советскую. У нас офицер должен был иметь специальное образование. »
Каково было ваше отношение к военнопленным?
«В Венгрии нашей дивизии сдалась 24-я венгерская дивизия, и я видел, как они шли. У них были с собой какие-то вещи, так некоторые наши румынские солдаты пытались у них отобрать, но им не разрешали. А среди этих венгров было сколько-то немцев, и я видел, как наши давали им продукты. И разрешали венгерским женщинам давать им продукты. Надо понимать, что на войне случаются некоторые странные вещи. Например, когда мы были в Крыму и румынские части захватывали винохранилища, а потом приходили немцы и владели этим. Так было и с русскими. Мы освобождали, а русские приходили и владели всем. »
Очевидно, что в тот период, Румыния не была самостоятельной страной. Когда немцы были сильны – они выступали на их стороне. Ситуация на фронте изменилась, и румыны изменили «свой окрас».
На ваш взгляд, могла ли румынская армия оказать существенное влияние на исход Второй мировой войны?
